Катя Костенко своим рождением нарушила «семейную идиллию» родителей, которая представляла собой регулярные выпивки и загулы. Катино детство закончилось, не успев начаться, но настоящий кошмар начался, когда девочке исполнилось пятнадцать. Домашнее насилие – словно враг в собственных стенах, его жертвам не убежать, не скрыться. Удалось ли нашей героине найти выход?
"Наверное, это был самый последний момент, когда, наверное, я осознала, что будущего не будет. Либо я убью себя, либо я забью ребенка, либо он останется сиротой. Когда мы гуляли, я на него кричала, он мне говорит: мама, за что ты меня так не любишь. Меня просто порвало, думаю, что же я делаю? Он-то тут при чем?", - буквально рыдает Екатерина Костенко.
Семья – это то место, куда тянет вернуться. Но если самые близкие люди внушают ужас, и хочется бежать из дома, не оглядываясь - это сложно назвать семьей. Именно в таких условиях не жила, а выживала наша героиня Екатерина Костенко...
Ребенок приходит в этот мир совершенно беспомощным. Его жизнь, здоровье, будущее - целиком зависят от мамы и папы, которые создают малышу условия для его полноценной жизни...
"Я их любила настолько, насколько я умела любить, как ребенок. Когда ты понимаешь, что нужен, что ты важен", - вспоминает наша героиня.
Но потребность ребенка в значимости, нужности не входила в систему ценностей семьи Костенко. Маленькая Катюша своим рождением нарушила "семейную идиллию", которая представляла собой регулярные выпивки и загулы. В перерывах между ссорами и драками супруги умудрились родить еще четверых детей. И Катино детство закончилось, не успев начаться: "Детство - это пьянки, драки, разборки... В детстве у меня была определенная картинка. Я почему-то верила в чудеса, независимо ни от чего. Вот приедет принц на белом коне, и он унесет меня вдаль и будет все замечательно, все хорошо, нет прошлого, есть только мы и я просто счастлива. ...Со мной никто не хотел дружить, потому, что все считали, что многодетная семья - не благополучная. Ну, дети могут или воровать, или еще делать какие-то вещи. И некоторые мамы моим подружкам просто запрещали со мной дружить. Я не могла понять, что не так и почему так ко мне относятся? Просто что-то внутри сломалось, и я понимала, что я не сильна".
Когда ровесницы Кати после уроков играли в классики, восьмилетняя девочка заменяла маму своим младшим сестрам и братьям. То, что ребенок забросил школу, родителей Кати совершенно не волновало. Как ни странно, Катя совершенно не жаловалась на судьбу и считала себя сильной "маленькой женщиной". Но эту иллюзию нарушали регулярные "семейные вечера", когда маленькая двухкомнатная квартира превращалась в притон, и на Катю накатывали ужас и отчаяние. Дети стали убегать на улицу: "Сколько себя помню, папа пил, мама пила вместе с ним, потому что она говорила, что ей так легче. Как она мне говорила - она его любила. Когда он ее бил, я забирала детей и уходила или в другую комнату или просто из дома. Вот так, где-то во двор. У меня был безумный, животный страх перед папой. Меньше всего хотелось ему на глаза попадаться. Папа - он не разбирается. Он просто бьет! У него всегда был такой девиз: "Бей своих, чужие бояться будут".
Страх стал постоянным спутником Кати. Мать девочки, наблюдая избиения детей, искала утешения в стакане и даже не пыталась встать на защиту. Чтобы заслужить милость родителей, Катя взвалила на себя всю работу по дому - кухню, уборку и прогулки с детьми. Однако, в качестве родительской благодарности, получала лишь незаслуженные побои...
"Были такие моменты, когда сестра выпала из коляски, мне было лет 8-9, она упала и вместо того, чтобы бежать домой, я бежала от дома подальше, когда уже та шишка пройдет и будет не так заметно. Я понимала, что меня накажут... Я боялась... Я не то, что не воспринимала себя как девочку, там, я не воспринимала себя как человека, как личность! Я считала себя, как какая-то собака, раз ко мне так относились, значит, я так заслужила", - с горечью рассказывает Катя Костенко.
Но побои, как оказалось, было не самое страшное. Подрастая, Катя заметила, что становится объектом особенной "отцовской заботы". Это повергло девочку в настоящий ужас, к леденящему страху добавилось чувство вины и стыда, глубокого отвращения к себе самой: "И мне тогда казалось, что если я это сделаю, мне станет легче, но я убежала. Я убежала, мне так было стыдно. Я потом боялась просто появляться дома".
Жизнь Кати превратилась в постоянную борьбу. Со страхами, комплексами и чувством вины за преступления, которых она не совершала. И это было лишь началом черной полосы.
"К кому мне можно было пойти и сказать, что мой отец имеет на меня какие-то виды? Я маме не могла об этом пойти сказать потому, что мама мне сама когда-то сказала, что когда я родилась, папа сказал, что когда я вырасту, он попробует, что он воспитал. Мама мне об этом сказала, когда мне было 15 лет. И когда мне исполнилось 16 лет, когда все это происходило, она это знала... Папа всегда ругался с ней, потому, что когда она видела какие-то моменты, когда он просто мог подойти там сделать какие-то вещи, которые для него считались нормальными, там обнять, как взрослую женщину... Всегда, когда я отбивалась, папу это злило. И почему она все это терпела, я не знаю. Мне хотелось это закончить. Мне казалось, что хуже уже быть не может. У меня были такие мысли...я просто начала искать другой выход", - вспоминает женщина.
Единственным спасением от нападок отца Катя считала побег. И когда, буквально, первый встречный парень проявил к ней знаки внимания, униженная и морально раздавленная жертва бросилась из одной сети в другую: "Он очень хорошо ухаживал. Я нуждалась, мне очень было нужно это. Мне хотелось любой ценой вырваться из дома, любой ценой".
События развивались банально. Спустя какое-то время Катя узнала, что беременна. Эта новость не обрадовала никого, кроме самой Катерины. Родители сразу отказались кормить непутевую дочь и её "незаконного" ребенка. Тогда Катя обратилась за помощью к отцу малыша.
"Он сказал хорошо, давай сделаем так: приезжай ко мне, я буду тебя кормить, одевать, ты будешь что-то по дому делать, но когда мне надо будет кого-то привести, ты должна будешь где-то переночевать. Я согласилась. И когда я уходила, собрала вещи... - плачет Катя, - меня никто не остановил. Если бы мне кто сказал "Катя, не уходи", я бы не ушла. Я бы осталась..."
Родив ребенка, Катя заметила, что живет по уже знакомому с детства сценарию: "Когда я родила ребенка - первый раз, когда он поднял на меня руку. ...Он мне всегда говорил: Твой папа же сам сказал, что если тебя не треснуть, то до тебя не дойдет. Только я не могла понять, что именно до меня должно доходить? То, что я не так кастрюлю поставила или не так почистила картошку в суп. Я не так покрошила ее...Я за это получала. ...Когда родился ребенок, у него постоянно болел животик... он мне запрещал есть все... потому, что это влияло на ребенка, и я ела одну молочную кашу и через месяц у меня просто начало пропадать молоко, ребенок просто не наедался этим молоком. Я отчитывалась за каждую купленную конфету. Я ходила пешком на работу, чтобы сэкономить деньги".
"...Чем старше становился ребенок, тем отношения были, то есть он больше позволял себе унижать, оскорблять меня, он знал - из какой я семьи, всегда этим пользовался, – вспоминает Катя. - Говорил мне: тебе некуда идти, ты никто и зовут тебя никак, и ты ничего в этой жизни не добьешься, а без меня ты просто умрешь. Я ему верила. Такое произошло с моими родителями. Какая действительно должна быть у меня судьба? Только такая..."
Практически любой сценарий домашнего насилия включает два основных этапа. Первый - очаровать жертву. Второй - изолировать. Но распознать в возлюбленном жестокого палача Катя не смогла. Она верила, что не достойна иной жизни и потому сразу приняла неожиданное предложение сожителя узаконить отношения.
"Я выходила замуж в таком черно-красном платье. У подружки взяла. Потому, что для него было не важно, чтобы я была, как невеста в белом. С детства, если честно, вот все грехи мира на мне. То есть я считала, что я во всем виновата. Все время у меня был комплекс вины постоянно и за все и за всех. Да, я виновата, и наказывайте меня... Наступил такой момент, когда я просто перестала своего ребенка замечать. Он мне что-то говорил, а я была как в каком-то трансе... как в каком-то бреду. Наверное, это был самый последний момент, когда, наверное, я осознала, что будущего не будет", - продолжает Екатерина Костенко.
Жизнь Кати была кроваво-черной, как её свадебное платье. Муж, словно желая окончательно уничтожить женщину, отвел ее в психиатрическую клинику и приписал статус невменяемой. После стал поднимать руку на ребенка. Катя как могла пыталась защитить сына, и даже приняла отчаянное решение уйти... Но оказалась прикованной к постели сильнейшим токсикозом. Она снова была беременна...
"Согласилась на аборт. И когда я очнулась, первая мысль для меня – это я осознала, что я сделала. И после этого у меня как что-то умерло внутри. И я когда-то сказала, Бог - если Ты есть, сделай так, чтобы моя жизнь была другой. Помоги мне как-то изменить ее", - воззвала Катя.
Аборт стал последней каплей. Почти в беспамятстве, изможденная, с маленьким ребенком на руках, Катя бросила в сумку скудные пожитки и поехала в столицу в поисках новой жизни. И, несмотря на отсутствие каких-либо перспектив, в ее израненном сердце поселилась надежда: "Я просто говорила: Бог, прости меня за все, что я делала, за все, что я не делала. За то, что я такая, за то, что у меня была такая жизнь, и такое впечатление, что всю боль эту я выплакивала... И я считала себя самой грязной, мне казалось, что вся грязь на мне. И Он меня от этого освободил. И меня это настолько впечатлило, и я поняла, что-то, что было когда-то, в принципе, это не моя вина. Просто так сложились обстоятельства. И я почувствовала себя настолько свободной, что мне стало свободней дышать, свободней жить. ...Он меня освободил в первую очередь от чувства вины. Мы с ним обменялись. Я Ему отдала всю свою боль, а Он отдал мне всю свою любовь".
Несмотря на трудности, голод и нищету, жизнь Кати развернулась на 180 градусов! В ней стали происходить чудеса. Сначала её с малышом без всякой оплаты взяла на постой верующая семья. Затем предложили новую, хорошо оплачиваемую работу. Но главное, внутри Катерины стало расти чувство собственного достоинства. А чувство горечи и острой обиды постепенно сменилось прощением.
"Они давали мне только то, что они сами имели. И мне Бог показал эту картину, и в этот момент я просто перестала ненавидеть. Я не скажу, что я ненавидела. Но я была безумно обижена на них. И Он меня настолько освободил, вот именно от этой обиды... Перед смертью папа сказал, что он больше всего жалеет о том, что не дал любовь детям такую, как он хотел. Это просто был для меня шок!" - утверждает героиня.
А потом произошло невероятное чудо. Бог не только освободил Катю от многолетних душевных травм. Он послал ей первую и единственную, настоящую любовь: "Мой ребенок затронул что-то в его сердце. Я увидела в нем того, кого, наверное, очень давно ждала, он безумно хотел, чтобы я была именно в свадебном платье, он понимал, что для меня это в первый раз. И вот сейчас я понимаю, что это Бог. И я, проходя через все это, я могу назвать Его Отцом. И мне не тяжело говорить Ему - Папа. Вот это чувство жертвы Он убрал. Я – победитель".
Героиня нашей программы поверила, что ее жизнь может измениться на 180 градусов, и она изменилась благодаря одной единственной молитве. Иисус положил предел безумной страсти и стал жертвой за жертву. Вы тоже можете принять бесценный дар жизни, повторив слова этой молитвы...
МОЛИТВА ПОКАЯНИЯ:
Господь Иисус, спасибо, что пришел на нашу землю и умер за меня. Я каюсь в том, что пытался сам руководить своей жизнью и согрешал против Тебя. Я приглашаю Тебя в свое сердце. Прости все мои грехи. Я верю, что Ты ответил на мою молитву и теперь живешь в моем сердце. Аминь.
